Том 16. Анонимный звонок [ Авт.сборник] - Картер Браун

— Я же вам сказал — убирайтесь! — заскрежетал зубами компаньон певицы.

Я снова сосредоточился на девушке:

— Я не знаю, какие деньги вы зарабатываете в этой дыре, мисс Марчант. Но вы сразу же станете получать в десять раз больше, если подпишете с Ренеком контракт. Или, может быть, вам не нужны ни деньги, ни карьера?

Рука, державшая щетку для волос, заколебалась, затем и совсем замерла, не докончив движения. Огромные сияющие глаза певицы задержались на моем отражении в зеркале туалетного столика, затем она отвела взгляд.

— Линк ведет за меня все переговоры, мистер Холман, — тихо повторила она.

— Почему? — вырвалось у меня.

Ее глаза снова на какое-то мгновение остановились на моем отражении, потом ее плечи безвольно дрогнули, и она продолжила расчесывать волосы.

— Просто ведет, и все.

— А теперь, когда вы получили от нее ответ, убирайтесь ко всем чертям! — рявкнул Пейдж.

— Ладно, — неохотно проговорил я. — Я уйду. Но у меня такое чувство, что вы давите на мисс Марчант своим присутствием. Полагаю, мы могли бы продуктивнее поговорить с глазу на глаз. — Я многозначительно глянул в зеркало на ее отражение: — Я остановился в отеле «Кресчент». В любое время, если у вас появится желание переговорить конфиденциально, просто позвоните мне.

— Уматывай, пока я тебя не вышвырнул! — заорал Пейдж.

— Ренек — большая величина в бизнесе, и он легко не отступится, — предупредил я. — Как его личный представитель, я…

— Личный представитель? — переспросил он с насмешкой. — Я прекрасно знаю, кто ты такой, Холман. Жалкий профессиональный соглядатай, который каким-то образом заслужил репутацию лучшего специалиста по улаживанию темных делишек в Лос-Анджелесе. И если Ренек нанял тебя себе в поддержку, он бросает деньги на ветер. Не перестанешь беспокоить нас — обещаю, я покажу тебе парочку классных приемчиков, как надо избавляться от надоед!

— В любое время, — гордо сказал я, — к вашим услугам.

Это была смехотворная словесная перепалка. Мы просто стояли и бросали друг на друга уничтожающие взгляды. Легкий стук в дверь разрядил атмосферу и снял напряженность. В следующее мгновение в уборной появилась блондинка. На ней был жакетик оливкового цвета, подчеркивающий тонкую талию и обтягивающий небольшую, но прекрасной формы грудь, и подходящие по тону брючки. Мой взгляд невольно отметил длину и изящество ее ножек. Волосы девушки цвета соломы были коротко подстрижены и пребывали в полном беспорядке. Серые глаза выражали вечное удивление, что определялось особым изгибом бровей. У блондинки был большой рот с тонкой верхней губой, что щедро компенсировалось ее полной, мягко очерченной нижней губкой.

— Приветик! — Девушка осмотрела нас всех по очереди, затем улыбнулась, словно оправдываясь. — Я вам помешала?

— Помешала, — холодно подтвердил Пейдж. — Зайди попозже, ладно?

— Хорошо. Я забежала только на минутку, чтобы поговорить с Джули, — запротестовала блондинка. — Хотела узнать, если я…

— Не сегодня, — резко бросил он. — Джули расстроена. Да и мистер Холман тоже уже уходит.

— Расстроена? — Блондинка посмотрела на мисс Марчант. — Милочка, в чем дело? Может быть, я смогу…

— В другое время! — Пейдж положил руку ей на плечо и подтолкнул в коридор. — Может, завтра.

Он закрыл за ней дверь, затем передумал и снова ее открыл.

— До свидания, мистер Холман.

— Отель «Кресчент», — повторил я молчаливой певице. — В любое время дня и ночи.

Затем я проследовал мимо Пейджа в коридор.

Позади меня громко захлопнулась дверь, и в нескольких шагах перед собой я увидел блондинку. Мне почти не потребовалось никаких усилий, чтобы нагнать ее.

— Похоже, нас обоих облили ушатом холодной воды, — небрежно заметил я.

— Этот Линк! — Брови ее сошлись от злости. — Много о себе понимает! Кто он вообще такой?

— Хороший вопрос, — осторожно сказал я. — Может быть, выпьем чего-нибудь, пока будем пытаться найти на него ответ?

— В этой-то дыре? — Девушка презрительно рассмеялась. — Вы, должно быть, спятили!

— Я подумываю о каком-нибудь приличном местечке, на вершине Святого Марка, может быть? — предложил я.

— Я не так одета. — Она посмотрела на свой наряд, потом минутку подумала. — А что, если пойти ко мне? Это всего в нескольких кварталах отсюда. И у меня есть немного бурбона. — Девушка вопросительно глянула на меня.

— Звучит заманчиво, — признался я. И тут же представился: — Я — Рик Холман.

— Салли Макки. — Блондинка широко улыбнулась. — Мой отец так гордился своими предками, что обычно пил шотландское виски с содовой! Но моя мать не была голубых кровей, она была ирландкой. Поэтому я что-то вроде гнома в килте. Особенно когда ношу юбку.

Мы вышли из клуба через черный ход и повернули к Гранд-авеню. Затем миновали пару дюжин многоэтажных домов в направлении церкви Святой Марии. Салли Макки имела квартиру над антикварным магазинчиком в центре Китайского квартала. Гостиная оказалась маленькой и какой-то очень аккуратной и удобной. Шторы на окнах были задернуты, но настольная лампа повсюду отбрасывала свой веселый свет. Блондинка пригласила меня сесть, затем расстегнула «молнию» на жакете и, поведя плечами, высвободилась из него. На ней остался белый хлопковый и очень обтягивающий топ без рукавов. Грудь у нее была что надо. Но даже одного быстрого взгляда мне было достаточно, чтобы пересмотреть собственную оценку ее размеров: ее груди вовсе не были маленькими! Девушка заметила мой взгляд и ответила на него взлетом бровей, затем вышла в кухню и через две секунды вернулась с приготовленными напитками.

Салли опустилась на диванчик рядом со мной, глубоко вздохнула, отчего белый хлопковый топ натянулся еще сильнее, затем приподняла свой бокал.

— Пусть этот Линк Пейдж свернет свою поганую шею! — произнесла она вместо тоста.

— Согласен. Но скажите, почему вы тоже ненавидите Линкольна Пейджа?

Я счел, что тут нет секрета, потому что Пейдж и сам прекрасно знал, кто я такой. Поэтому я поведал ей о неудачной попытке Пола Ренека подписать с Джули Марчант контракт и о том, что он нанял меня и поручил узнать, какое влияние этот Пейдж оказывает на певицу.

— Вот это да! — Салли широко улыбнулась. При этом ее верхняя губа почти полностью исчезла. — Удивительно! Выходит, что вы что-то вроде частного детектива и все такое. — Тут в ее голосе появились какие-то жесткие нотки. — Поль Ренек хотел подписать с ней контракт, а Джули отказалась? Она, должно быть, сошла с ума!

— У нее не было возможности согласиться — Линкольн Пейдж решал все за нее, — объяснил я. — А теперь ваша очередь — почему вы ненавидите его?

— Ну… — Девушка задумалась. — Я — лучшая подруга Джули… я так думаю… хочу сказать, что была ею. Но теперь не уверена, что у нее есть время на лучшую подругу.

— Если у меня смущенный вид, — проворчал я, — то это просто потому, что я на самом деле смущен.

— Все это трудно объяснить. — Салли прикусила полную нижнюю губку. — Может, мне следует начать с самого начала?

— А почему бы нет? — подбодрил я ее. — У меня есть что выпить. Есть на что посмотреть — ваше замечательное лицо и фигура. У нас масса времени — только, конечно, если это не займет больше двух недель. По истечении этого срока Ренек прекратит оплачивать мои расходы!

— Ну и ну! — У Салли вытянулось лицо. — Вы — сама доброта и сердечность! Ладно. С самого начала… Кажется, я знакома с Джули около трех лет. Мы встретились, потому что обе ходили к одному и тому же преподавателю пения.

— Так вы тоже певица? — удивился я.

— Еще нет! Пока я только пела в хоре в одной постановке. Но надеюсь, когда-нибудь буду самой лучшей Лючией ди Ламмермур, какую вам только доводилось видеть! Во всяком случае, я познакомилась с Джули у преподавателя пения. Мы как-то почувствовали доверие друг к другу. Тогда она снимала квартиру со своей младшей сестрой Кэрол. Они жили вдвоем. Их родители погибли в автомобильной катастрофе за два года до нашей с ней встречи. Кэрол так до конца и не оправилась от этого удара. И Джули вечно беспокоилась о том, что ее сестра не переставала думать о смерти родителей. Кэрол становилось все хуже и хуже, и наконец шесть месяцев назад у нее произошел срыв. После месяца лечения в психиатрической больнице Джули отправила ее в частную лечебницу на побережье, в Монтеррей. Джули надеялась, что там она полностью поправится. Тогда три недели спустя… — голос Салли Макки слегка задрожал, — Кэрол убила себя. Я писала Джули, и она мне отвечала, что собирается остаться в той лечебнице на некоторое время, пока не оправится от шока после смерти сестры. Джули писала, что никого не хочет видеть, ясно, это касалось и меня. Я понимала, что она чувствует, поэтому не пыталась навестить ее. Может, это было моей ошибкой?